Кой-Ташские события. В суд пришел бывший глава ГКНБ Орозбек Опумбаев
Бишкек (АКИpress) – В АКИpress обсудили проблему домогательств в маршрутках. В обсуждении приняли участие:
- руководитель ОФ «Лига защитников прав ребенка» Назгуль Турдубекова,
- уролог, президент Общества сексуальной медицины Нурбек Монолов,
- директор центра помощи детям, пострадавшим от насилия и жестокого обращения, при мэрии столицы Динара Давлетбаева,
- Э.кызы А., жертва домогательства.
Руководитель ОФ «Лига защитников прав ребенка» Назгуль Турдубекова рассказала, почему она занялась проблемой домогательств в общественном транспорте:
«К нам обратилась женщина с жалобой о том, что ее дочь тяжело переживает домогательство, которое произошло в маршрутке. Причем, они вместе сели в переполненный микроавтобус и из-за перемещения большого количества людей оказались в разных концах транспорта.
Когда они доехали до своей остановки, девочка вышла в очень подавленном состоянии. Она сильно плакала и не могла успокоиться. Оказалось, за время до их остановки девочка подверглась домогательствам взрослого мужчины. Жертва насилия даже сказала, что это был дедушка. Ей было очень страшно и стыдно, она не смогла попросить помощи. Это обычная психологическая реакция в такой ситуации, тем более, когда насильник – взрослый человек. Девочка никак не могла вспомнить его внешность. «Он был большой и страшный» - все, что она говорила.
Больше всего девочка стыдилась того, что она не смогла защитить себя. Ее мать была потрясена тем, насколько ее дочь оказалась беспомощной в этой ситуации. Это миф, что каждая женщина способна дать отпор. Почти всегда особенно молодых девушек парализует от страха и стыда. Это эффект неожиданности и самой жертве становится не только страшно, но и стыдно от того, что именно с ней это происходит. Это мгновенные бессознательные процессы. Человек в ситуации сексуального домогательства не хочет, чтобы другие узнали. Тем более, у нас часто не поддерживают жертв насилия, даже могут осудить, переложить часть вины на жертву или обесценить ее положение, мол, ну, что такого особенного произошло?
Девочка-подросток в подавляющем большинстве случаев не способна попросить помощи. Она беззащитна, она в шоке от сексуализированных действий взрослого мужчины.
Когда мы стали опрашивать женщин, то увидели поразительную картину. Почти каждая подвергалась домогательствам в общественном транспорте. Простой опрос среди знакомых показал, что масштаб проблемы огромен, но она в тени и невидима из-за молчания жертв.
Мы не стали, ждать, когда к нам придут очередные пострадавшие. Стали искать возможность обучить хотя бы водителей, чтобы они помогали пассажиркам. Ведь невозможно в каждую маршрутку посадить по милиционеру. Надо найти партнеров среди тех, кто приближен к ситуации и как-то может влиять на нее.
Мы подготовили двухдневный тренинг и совместно с мэрией города Бишкек провели его с бригадирами маршруток. И ощутили, что водители могут быть самыми близкими партнерами пассажиров, если повысить у них чувствительность к гендерному насилию. Сами водители рассказали, что они часто сталкиваются с такими случаями. Более активные останавливают маршрутки, вмешиваются, вынимают насильника, дело даже доходит до рукоприкладства. Но были случаи, когда водителю приходилось выплачивать штрафы за моральную компенсацию грабителю или насильнику. Бывает и так, что насильники имеют холодное оружие».
Нурбек Монолов (уролог, президент общества сексуальной медицины): «К сожалению, общество развивается инцидентами. Если произойдет какой-то чрезвычайный случай, тогда сразу ужесточатся законы и объединится общество. Но именно этот вид насильников в транспорте он слабый.
Для профилактики надо обучать детей со школы и даже в садике. Нужна система образования, при которой детей обучают тому, какие виды насилия могут случиться и как себя при этом вести. Разные есть извращения. Это и вуаейристы, и онанисты, и те, кто трется. У всех у них свой протокол в мозгу. Ко всем этим видам насилия нужно быть готовым.
Если в такую ситуацию попадаешь в общественном транспорте, надо повернуться и закричать. Чем грубее, тем лучше. У нас дети воспитаны в уважении к старшим, поэтому тут еще социальный фактор играет роль. А надо грубо, не на вы, а на ты крикнуть: «Ты что делаешь?» Чем примитивнее, тем лучше.
Насильник — это преступник и здесь сработают самые примитивные, грубые слова. Здесь главное, что это общественный транспорт, есть люди вокруг. Насильники, орудующие в общественном транспорте, более слабые. Если напали ночью на улице, то там совсем другая стратегия. В маршрутке у насильника другая психология, там можно кричать и даже ударить. На каждый метод насилия есть свой метод защиты. Этому надо учить.
Я как хирург за жесткие методы. Это примитивные, неразвитые люди, хоть они могут быть успешны в социальной жизни, но в сексуальном проявлении они очень примитивны. С примитивными один метод — нужно стать еще примитивнее. Нужно спуститься ниже и дать отпор.
И еще один очень важный момент. Мальчиков нужно с детства обучать уважительному отношению к девочкам. В семье, в садике, в школе, в общественном пространстве», - рассказал он.
На вопрос о том, правда ли, что находясь в тесноте, во взаимном трении эти реакции физиологически неконтролируемы, Нурбек Монолов ответил:
«Мужчина может контролировать себя. Бывает время, в котором сама физиологическая реакция срабатывает, например, в подростковом возрасте, когда гормональный фон зашкаливает, но при этом поведение абсолютно контролируется. Домогательство в общественном транспорте — сексуальное извращение.
В медицине есть термин для этих действий — фроттеризм. Эти люди получают сексуальное удовольствие, когда трутся о жертву без ее согласия. И это настоящее насилие. Потому что ключевое для насильника, когда жертва чувствует, знает, что он ее трогают. Насильнику важен именно тот момент, что жертва знает и боится. Эта категория граждан начинает возбуждаться именно тогда, когда есть реакция жертвы. Если жертва не знает — насильнику неинтересно. Когда все открывается, это им тоже неинтересно. Власть над жертвой — вот главный приз для них.
У человека есть три вида реакции на стресс: бей, беги, замри. В основном у людей при неожиданном нападении происходит замирание. Это самая распространенная и самая опасная реакция для жертвы, она и вызывает физиологический стимул у насильника.
У нас жертва винит себя: «Наверное, я плохая, поэтому ко мне пристают». Она винит себя бессознательно. Поэтому такое долгое чувство фрустрации. Девушка не виновата, как бы она не была одета. Всегда виноват насильник. И то, что я скажу дальше, точно не понравится многим, но я считаю, что безопасность важнее. Нашим девочкам лучше не одеваться открыто. Да, многих покоробит такое мое мнение, но лучше обезопасить себя, а не ждать, что все потенциальные насильники внезапно станут святыми. Ситуация сейчас такая, что лучше защитить себя.
Примитивные мужчины считают, что открытое тело — уже право на домогательство. Хотя даже слово матерное в отношении девушки должно быть уголовным преступлением. В Японии за взгляд в глаза больше минуты штраф 25 тысяч долларов. Неотрывно смотрит, значит фантазирует. Если женщина пожалуется на такой взгляд, то сразу возбуждают уголовное дело.
Считаю, что если мужчина матерится, говорит непристойности, прикасается — это уже должно быть уголовным преступлением. У нас же пока не изнасилует, дело не заводят. Ну, поприставали, потрогали, главное, не изнасиловали же — такая логика. А изнасилует, это еще доказать нужно, что ты жертва.
Хотя бы механизмы общественного осуждения для начала нужно выработать. Общество надо учить. Бездействие тоже должно быть наказуемо. Рядом стоял, смотрел, молчал — виноват! Хотя бы закричи, сними на телефон, вызови милицию. У врачей за бездействие привлекают к уголовной ответственности. Это наказуемо. Нам надо за бездействие граждан тоже привлекать.
Насчет педофилии. Это всегда было. Просто сейчас выходит наружу. И, конечно, современный фактор таков, что мужчины стали слабыми. Женщины сейчас сильнее. Это особая психология очень слабых мужчин, которые не могут найти язык со взрослыми женщинами, не могут ухаживать, строить длительные отношения.
Разные уровни педофилов есть. В сексуальной медицине считается, что любой мужчина потенциально опасен для детей. Важно быть бдительным. Мамы должны это знать — ухо нужно держать востро. Есть принцип нижнего белья. Детям нужно объяснять, что внутрь нижнего белья никто не имеет право заглядывать, кроме мамы. Моет, смотрит половые органы только мама или врач в присутствии мамы. Даже папа не имеет права. В определенном возрасте и мама не имеет права. Нужно именно параноидально относиться, тогда только, может быть, искореним педофилию. В лагеря детей младшего возраста не отправляем. Надолго к родственникам без присмотра родителей тоже. У нас стерты телесные границы и понятие личного пространства».
Э. кызы. А., студентка, дважды подверглась домогательствам в маршрутке.
«В нашем общественном транспорте невозможно защитить свои личные границы. Первый случай был в маршрутке. Я стояла прямо за водителем и вдруг понимаю, что меня трогают. Прямо лапают. Я повернулась, там трое мужчин, отвернулась — они снова начали. И так несколько раз. Самое ужасное, я ничего не смогла сказать, ни водителю, никому. Просто выскочила из маршрутки, когда та остановилась. Я даже не знала, кто поможет мне в этой ситуации.
Во второй раз было еще хуже. Я помню, что это была 102 маршрутка, забитая людьми. И сзади через одежду почувствовала его орган, который двигался. Это был русский мужчина невысокого роста, я в истерике попросила водителя остановиться и просто выбежала. Вообще не знала, что делать. Не могла понять тогда, почему находясь среди людей я ничего не могла сделать. Было ужасно стыдно и противно. У меня никак не проходит чувство отвращения и слабости. Три года я об этом не могла никому рассказать. С тех пор вообще не сажусь в забитые маршрутки, жду, когда приедет свободная».
Динара Давлетбаева, директор центра помощи детям при мэрии:
«Бывает такое и в свободных маршрутках. Наш опыт показывает, что жертвой домогательства может стать любая женщина, независимо от внешности, возраста и того, как она одета. Удивляет другое, что сами женщины не поддерживают жертв насилия. Моя подруга недавно стала свидетельницей домогательства. Она единственная и заступилась за девушку. Парни столпились на входе и пощупали по всем местам девушку, девушка оказалась смелая, возмутилась, стала кричать, спрашивать, кто это сделал? Моя подруга тоже стала кричать на парней. Надо обязательно видео снимать, они боятся этого. Но больше всего ее поразило то, что когда они вышли, вместе с ними вышли несколько женщин, некоторые были в хиджабах. И эти женщины сказали: «Ну зачем такой шум поднимать? Подумаешь, молодые парни. Ну потрогали, что такого? Она должна радоваться вниманию, которое ей оказали парни». Вот это больше всего возмущает! Что другие женщины оправдывают домогательства!» - сказала Динара Давлетбаева.
Назгуль Турдубекова (руководитель ОФ «Лига защитников прав ребенка») резюмировала: «Это травма. Психологи говорят, что для психики нет разницы, страдает человек от домогательств в транспорте или от другого вида насилия. Психологические последствия практически те же. Может, степень переживаний отличается, но посттравматический синдром человек испытывает обязательно. Повышается тревожность, нарушается сон, ухудшается настроение, возможны вспышки неконтролируемого гнева, личная жизнь страдает. Кроме того, есть экономические последствия. Девушки перестают пользоваться общественным транспортом. Даже было проведено исследование по этому поводу, которое показало, что девушки теряют время, деньги, опасаясь садиться в маршрутки. Едут на такси, идут пешком. Во всем мире это одна из важных проблем. Но, главное, что пострадавшие остаются невидимыми и не получают психологическую помощь. Они сами себя не считают себя жертвой, а бессознательные негативные процессы идут и сказываются на психическом, нервном здоровье. И даже на физический уровень это переходит, в соматику. Ущерб для жертв огромный.
На нашем тренинге все водители сказали, что в одиночку они не справятся, требуется поддержка от всех пассажиров, если они видят, что рядом происходит произвол. Более того, требуется поддержка от общества. Важно, чтобы все мы объединялись, снимали на телефон, вызывали милицию, действовали сообща. Тогда произойдет резкое сокращение числа домогательств, потому что преступники орудуют там, где не работает закон и где нет равнозначной силы против них. Причем, опросы в соцсетях показали, что вроде бы большая часть пассажиров готова оказать помощь, но реальные наблюдения и мониторинг в маршрутках демонстрируют противоположную картину. Никто не помогает, пассажиры боятся, не знают, как себя вести. Есть равнодушные люди, есть те, кто боится. Но, слава Богу, есть те, кто активно вмешивается. Благодаря таким неравнодушным людям жертвам насилия иногда удается получить поддержку и защиту. Мы намерены и дальше работать и если не искоренить эту проблему, то хотя бы свести до минимума».
