31-03-2023
Тилек Мураталиев умел смеяться, как никто другой.
Когда мы с ним познакомились в 2008-м и я рассказал про свой проект литературного сайта, он воскликнул: «Отлично!». И рассмеялся, как ребенок – добрым, чистым, искренним смехом. Мы потянулись друг к другу. И вскоре я уже не мог без того, чтобы не услышать смех моего друга.
Я нуждался в его оптимизме, вере в людей, в том, как он по-человечески воспринимает мир и жизнь в нем. Иногда мы спорили, в том числе на политические темы. «Ничего не будет!» – уверенно говорил Тилек, когда я опасался нестабильности. И точно – жизнь текла своим чередом, и ничего страшного не происходило. Тилек очень часто оказывался прав.
Он очень любил розыгрыши. Такие простенькие, повседневные – но с юмором. Например, мог на полном серьезе рассказывать, как он летел в бурю над Тихим океаном, управляя маленьким самолетом. В деталях. Ни один мускул не дрогнет на его лице. И когда ты уже почти поверил, он – радостно смеется: поймал тебя! поймал!
Или его истории о своей любимой девушке, оставшейся в Германии, США (чернокожая), во Вьетнаме… Трудно было возражать, ей-богу. Тем более что Вьетнам он вообще очень ценил, был в него буквально влюблен, считал чуть ли не лучшей страной. По крайней мере, мне он так говорил…
В его жизни была история: Тилек вскоре после смерти матери улетел в Ханой, ему хотелось побыть одному. Через несколько дней возвращался обратно. Ждал посадки в аэропорту. Вспомнил мать – и горько заплакал… К нему подошла бабушка-англичанка, лет под 90. Тоже ждала свой рейс. Спросила почему плачет. Тилек практически не знал английского, бабушка – русского. Но они прекрасно поняли друг друга. Вместо слов утешений она вытащила маленькую (дорожную) бутылочку со спиртным и сказала: помяни! Тилек помянул и плакал у нее на груди. Они расстались лучшими друзьями.
Домой Тилек вернулся уже более спокойным, он справился с болью на душе.
Вообще Тилек, мой дорогой друг Тилек, часто ездил по миру – по делам. Но, бывало, и чтобы познать планету. Ему не чужды были маленькие радости. Он особо ценил поездки на рыбалку в Монголию. С парой-тройкой друзей-рыболовов они везли с собой рыболовное снаряжение, снимали джип и ехали, уже в самой Монголии, за тридевять земель, подальше от цивилизации. И неделю наслаждались подлинной свободой от суеты – и свежей рыбкой.
Вообще Тилек был заядлым рыболовом, для него был важен не улов, а сам процесс. Он и меня пару раз брал с собой на рыбалку в родных для него местах – на реку Сөөк. К сожалению, я не оправдал его ожиданий, мог только болеть за него на берегу...
Тилек лишь посмеивался. Его вера в людей никогда не пропадала.
Вообще он обожал жизнь. Просто жить – и дышать полной грудью. Ходить по городу, на манер спортивной ходьбы, по 15 и более километров день. Или ездить на велосипеде. Но случались и казусы: приедет Тилек к моему дому, без предупреждения, без звонка. Выходи! Выхожу. Давай с тобой бутылочку шампанского выпьем, я взял в здешнем комке. – В честь чего? – Да просто душа требует. Знаешь, и выпить шампанское не с кем, кроме тебя. – Поднимемся ко мне! – В другой раз. Я с велосипедом. Давай на природе…
И мы заходим в густые заросли за домом и распиваем шампанское из одноразовых стаканчиков, на камне. Тилек счастлив. Он радуется. Глаза его горят. Он смеется!
А потом уезжает дальше по своим делам на велосипеде...
Кстати говоря, заманить его в гости было непросто. Мне кажется, он был очень деликатен, очень чувствителен. Почему-то опасался потревожить других людей. Это была большая удача – заполучить к себе домой Тилека. И если приходил, то никогда – с пустыми руками. Пусть хотя бы шоколадка для хозяйки…
Внимательный и мудрый Тилек.
А вот чего он никогда не стеснялся, – так это помогать другим. Он очень внимательно подходил к расходам, как и всякий сделавший сам себя бизнесмен. Денег на ветер не бросал. Но в некоторых случаях чувствовал себя обязанным потратиться. Например, помогал за свой счет лучшим нашим писателям, поэтам – делал доплаты к их пенсиям, оплачивал поездки на форумы и писательские встречи, помогал издаваться. При мне, например, помогал Омору Султанову, Исраилу Ибрагимову.
Приходил буквально в детский восторг от успехов творческих людей. Просто загорелся идеей помочь с распространением творчества Диаса Устемирова. Просил, чтобы я подготовил пресс-релиз о его выставке, помог с перевыпуском сборника его стихов...
Он переписывался с израильским писателем Давидом Маркишем. Считал его великим прозаиком. Зачитывался Диной Рубиной, особенно ее романом «На солнечной стороне улицы». (А вот моё писательское творчество, кстати, не принимал, потому что считал фантастику чуждым для себя жанром; я не обижался – мне хватало его задорного, ободряющего смеха).
И еще хочу сказать об одной вещи, о которой он предпочитал не распространяться. О ней знали лишь друзья и сотрудники. Тилек больше 15 лет помогал Бишкекскому дому малютки деньгами и тем, чем можно. Не афишируя, не крича об этом на каждом шагу...
В 2015 году мы вместе оказались в группе издателей, приглашенных в США для знакомства с коллегами и обмена опытом. Поездка была чрезвычайно насыщенная, интересная. После окончания рабочего дня мы Тилеком шли гулять по Америке. Прошлись по ночному Вашингтону, ходили смотреть на Белый дом в ранние утренние часы, забрели на базар в Филадельфии, заплутали на Таймс-сквер. Несколько раз сходили в китайский и вьетнамский ресторанчики – Тилек обожал эту кухню. На всё Тилек смотрел удивленным, но мудрым взглядом, сразу чувствовал среду вокруг себя. Например, только он из группы догадался, что мы попали в «особый» район города, где в бары, кафешки и клубы пускают только определенных мужчин… Спас нашу группу, можно сказать. Дал возможность вовремя ретироваться. Потом мы все смеялись. А Тилек – больше всех!
В Филадельфии рано-рано утром встали вдвоем и пошли смотреть набережную и старинные корабли на ней. Увидели колоссальный по размеру боевой парусник – пренебрежительно о древнем флоте мог бы отозваться лишь человек, который сам таких грозных чудовищ с пушками не видел. Тилек обошел его, потом стал к морю (реке, похожей на море) и долго стоял, задумчиво глядя вдаль. Ветер трепал его волосы. Никого не было вокруг, он был один на маленьком пирсе… О чем думал? О чем гадал? Не знаю. Может, о том, что ничто не вечно, и всё мирское проходит…
Я не хотел тревожить его. Стоял и ждал. А потом – Тилек повернулся ко мне. И радостно засмеялся. «Всё нормально, Олежка!» Смех у него был, совсем как у ребёнка...
...Иногда мне очень, очень не хватает его чистого, доброго смеха.
Олег Бондаренко
Фотографии из личного архива Тилека Мураталиева.
